Лейтенант медицинской службы, 1919-2007 гг., награжден орденом Отечественной войны II степени, медалями «За отвагу» и «Боевые заслуги»
Там смерть казалась избавлением.
Родина Федора Яшкова — Оренбуржье. После средней школы он поступил в Оренбургское медицинское училище и, окончив его осенью 1940 года, был призван в армию. 49-я пограничная дивизия 8-й армии Белорусского военного округа, в которую попал юный лейтенант, несла службу по охране границы под Брестом.
Утро 22 июня 1941 года было тихим и ясным. Внезапно словно огненный смерч пронесся над землей.
Тот страшный, первый в своей жизни бой молодой лейтенант запомнил навсегда: едва успевали подтаскивать снаряды и перевязывать раненых. Последнее, что мелькнуло в сознании, — огромная воронка на месте орудийного расчета. И, падая на землю, он успел заметить колонну серых танков со свастикой на броне.
Очнулся — лай собак, чужая гортанная речь и конвоиры с автоматами. Плен…
Его везли на запад в темном товарном вагоне с решетками на окнах. Рядом, на грязном полу, сидели печальные попутчики, такие же, как и он, попавшие в плен.
Новую партию военнопленных заключили в Демблин — концлагерь на территории Польши. Ему выдали полосатую робу, деревянные колодки и лагерную бирку с номером 47937.
В бараке — нары в три этажа, кусочек черствого хлеба, кружка жидкой баланды да пара гнилых картофелин — вся еда на день.
Каждое утро тысячи скелетов — кожа да кости — выстраивались на холодном плацу. На пронзительном ветру каждый стремился протиснуться в середину: там теплее и легче стоять. Вот кто-то упал — значит, отмучился. Повозки, запряженные военнопленными, не успевали отвозить трупы, зловещие печи крематориев ни на миг не прекращали свою страшную работу.
Несколько узников, в числе которых был и Федор Яшков, решились на побег.
Решили делать подкоп — прямо из барака, стоявшего на сваях, прорыть тоннель под ограду. Рыли ложками, мисками. Работали в основном по ночам. Землю выносили и ровным слоем рассыпали под полом барака. Чтобы не запачкать землей одежду и не выдать себя, в нору лазали нагишом. Подкоп достиг уже линии ограждения, когда охрана заподозрила неладное. Чтобы выявить зачинщиков, заключенных изуверски пытали: избивали железными прутьями, морили в карцере голодом и жаждой… Неизбежный расстрел казался уже близким и даже желанным. Но агонию еле державшихся на ногах узников решили продлить. Сковав их цепью, отправили в Германию. Все, что было до этого, представлялось теперь преддверием ада.
Вскоре большую партию военнопленных перебросили в Саксонию, а оттуда — в Бельгию. Здесь находились крупные угольные шахты и рудники, нуждавшиеся в рабочей силе.
В шахты их опускали на глубину 1100 метров. Стоя по колени в вонючей воде, они кайлом и киркой рубили уголь. За малейшую провинность выстраивали на плацу и расстреливали каждого десятого. Однажды он оказался девятым…
Их освободили союзники 12 апреля 1945 года. Измученные голодом пленные с жадностью набросились на американскую тушенку и горы белого хлеба, казавшиеся тогда сказочным изобилием. А лейтенант медицинской службы метался среди них и просил, умолял не есть сразу так много, истощенный голодом организм мог просто не выдержать.
За свой первый бой при защите государственной границы, за мужество, стойкость и поддержание морального духа у товарищей по несчастью в плену, за то, что с честью пронес через кошмар концлагерей звание советского офицера, Федор Васильевич Яшков удостоен высоких правительственных наград: ордена Отечественной войны II степени и медалей «За отвагу» и «За боевые заслуги».
Домой он приехал в конце 1945 года. 56 лет отработал в медицине. Мы простились с Федором Яшковым под тихий ветерок, круживший хлопья февральского снега. А через два месяца бывшего узника № 47937 не стало.
Автор статьи: Татьяна МАСЯГУТОВА
Участник акции: Мария Бюльбюль